Путешествие в ад. Никогда не дразните нечистую силу - Андрей Ильин

– Чем же я им так интересен?

– Не испугались, – кратко ответил Валерий. – Нынешний люд очень пуглив и суеверен. Всего боятся. Спасаясь от страха, выдумывают глупые культы, верят в приметы. А уж суетных верований сколько!

– Ладно, я убедился в существовании призраков. Ты один из них?

– Нет, но мы с ними принадлежим одному миру. Когда-то эти тени были людьми, но после смерти – по разным причинам! – так и не смогли полностью покинуть материальный мир. Тела сгнили, а духовная сущность осталась. Лишенные возможности изменять материю, как это делают люди, но оставаясь ими по сути, они очень страдают. Будучи озлобленными, могут серьезно навредить. Я материален только наполовину, поэтому способен быть здесь и там.

– Как можно быть наполовину материальным? До пояса, что ли? – удивился Антон.

– Трудно объяснить. В человеческом языке нет таких понятий. Считай это вроде двойного гражданства.

– Ладно, – кивнул Антон. – Объясни, почему я стал видеть их. И тебя. И почему Дашка вас видела раньше, а я нет?

– Девушке предалось по наследству. У них весь род такой. Но не все пользовались даром ясновидения. Ее бабка раскрыла в себе эту способность и пользовалась ей на благо людям. Но, как ни странно, именно за это ее презирали и боялись. Поэтому она и жила там, где никто не хотел обустраиваться – возле кладбища. Дарья только обладала способностью, раскрыть ее помогли несчастья и испытания. Так же и у тебя. Ты ведь тоже несколько раз переживал страх смерти, не правда ли?

Антон помолчал, только глубоко вздохнул.

– Значит, все, кто пережил сильное эмоциональное потрясение, способны видеть?

– Только те, у кого есть дар. Это как талант, способность от рождения. Одаренных людей много, но не все могут раскрыть свой талант.

– Почему?

– Ленятся, – усмехнулся Валерий. – Слишком любят себя, ценят, лелеют, боятся ножку натереть и пальчик порезать. Они наивно думают, что материальная жизнь – главное и единственное. Что кроме телесной жизни другой нет. На самом деле это не так. Жизнь бесконечна, конечны ее формы. Один мудрец сказал: человек – это душа, обремененная трупом. Он прав. Душа отринет смердящий труп и будет жить дальше.

– Как вот эти? – кивнул Антон на призраков.

– Зависит от людей. Они сами выбирают путь и казнь.

– А кто ж все-таки ты?

– Творение Создателя, – уклончиво ответил Валерий. – Род людской не одинок.

– Ну, есть ангелы и бесы. Вроде на беса не похож, – задумчиво произнес Антон. – Но можешь жить по ту сторону, за чертой. Значит, все-таки черт?

– И ангелов дурная стая, что, не восстав, была и неверна, – хриплым голосом сказала девушка.

От неожиданности Антон вздрогнул.

– Ты чего стихами заговорила? – удивился он. – Какая еще стая?

– Это образ такой, поэтический, – скривился Валерий. – Но по сути верно. Не все создания Господа верны ему… беззаветно, скажем так. Людям ведь тоже свойственно сомнение, не так ли? Создатель не раскрывает своих замыслов, отсюда и сомнения. Во всяком случае, я не бес.

– А откуда нам знать? – сощурился Антон.

– Вы живы, – пожал плечами Валерий.

– Ты можешь убить?

– Конечно. Я мог сделать так, что бы ты свалился в дыру. Там лестница крутая ведет вниз, – кивнул Валерий на отверстие в земле. – Запросто можно шею сломать.

– А что там? – с любопытством спросил Антон.

– Подземелье. Пещера, через которую можно выйти к храму или к месту, где был храм.

– А здесь тоже был храм?

– Да. Погосты всегда устраивались возле храмов. Сейчас закапывают на пустырях.

Антон оглянулся на Дарью. Девушка стоит молча, лицо бледное, но глаза ожили, блестят от любопытства.

– А что можно найти в пещере?

– Ты о золоте? – усмехнулся Валерий. – И оно есть, но так просто не взять. Пропащие души охраняют его.

– Что может призрак? – пренебрежительно отмахнулся Антон. – Вон они, клубятся!

Призраки сбились в плотную стайку, о чем-то шепчутся и все время посматривают на людей, как будто заговор составляют.

– Призрак не материален, он все делает руками людей. Ну, как и любое другое духовное существо, даже высшего порядка. Подземелье полно опасностей, ошибочное решение приведет к гибели. А его подскажет призрак! Поэтому не стоит их недооценивать.

– Ты поможешь? – с надеждой спросил Антон.

– Если вы поможете мне, – ответил Валерий.

– Чем? – удивился Антон и взглянул на девушку. Даша напряженно всматривается в глаза Валерия, словно ищет ответ на очень важный вопрос.

– Вы говорите о женщине на портрете? – спросила она.

– Да. Вы правы, сударыня, речь идет той женщине, что вы изобразили.

– Это ты заставил меня рисовать ее. Зачем?

– Ну, заставил – это преувеличение! Подсказал, дал описание внешности, характера… у вас получилось великолепно, благодарю вас, – слегка наклонил голову Валерий.

– Кто она тебе?

Валерий вздохнул, развел руки:

– Долго рассказывать… видите ли, Даша, я не бес – говорил уже, нет? Довольно долго я был… никем. Не выступал против Создателя, не был заодно с восставшими. Просто жил. И мне это ужасно наскучило. Идеи восставших меня не увлекали и я решил примкнуть к ангелам, верным Создателю. Но просто так сделать это невозможно, надо пройти испытание. Мне поручили стать хранителем одного человека. Работа не простая, – скривился Валерий, – отдельные человеческие особи просто невыносимы. Но мне повезло – моим подопечным стала женщина. Очень красивая и талантливая. Как и вы, Дашенька, она писала картины. Увы! Как часто бывает, ее творчество не понимали и не ценили. Бездарную мазню превозносили до небес! – усмехнулся Валерий. – Настоящее искусство в упор не замечали.

Он замолчал. В густой листве зашуршала ночная птица, выглянул край луны из-за тучи, верхушки осин покрылись серебряной пылью. Призракам наскучили разговоры людей, они разбрелись по всему кладбищу. Если оглядеться, можно увидеть, как светящиеся фигуры плывут над землей, освещая бледным светом покосившиеся кресты и надгробья.

– А дальше что произошло? – заинтересованно спросила Дарья.

– Она умерла, – глухо произнес Валерий. – По собственному желанию. Не вынесла злословия, насмешек, зависти – всего того, что становится причиной смерти одаренных людей. Их убивают ничтожества, сбившиеся в стаи. Потому что им невыносимо видеть, как другие творят, а они просто мажут красками. Или придумывают бредовые стихи, сочиняют низменную музыку, ставят спектакли или снимают кино, посмотрев которое хочется стать убийцей режиссеров. Быть создателем, творцом очень трудно. Иногда невыносимо. Я не понимал этого, мне казалось – а чему тут завидовать? Работай и у тебя все получится. Ведь талант чаще всего есть результат труда, а не способность, данная свыше. Я был наивен, невнимателен и беспечен в роли хранителя. Прекрасная женщина погибла, ее душа мается в где-то в аду, а я торчу между землей и преисподней в непонятном качестве. К сожалению, сам я лишен возможности исправить ошибку, но такое право дано людям! Даша, вы тоже пишете картины и поймете страдания той женщины.

Девушка промолчала, в глазах блеснули слезы. Она быстро отвернулась.

– Как ее звали? – спросила Даша.

– Аня… Анна.

– А как мы ей поможем? И тебе? – спросил Антон.

– Вы спасете ее. За это я укажу вам место, где зарыты несметные сокровища древних жителей этих мест.

– А-а, это помолиться что ли? Так-то к священнику надо, мы тут причем? – пожал плечами Антон.

– Нет, мольбами делу не поможешь.

Валерий помолчал несколько секунд, взгляд скользнул по призракам, опять сбившимся в облачко, поднялся выше, пробежал по вершинам осин, уперся в землю.

– Для спасения души надобно спуститься в ад, – произнес он задумчиво.

Антон нервно сглотнул, лицо вытянулось, в глазах появился ужас.

– Да я понятия не имею, как чужие души спасать. Свою бы сберечь! Дарья, а ты?

Девушка так старательно затрясла головой, что вязаная шапочка съехала на бок, спереди выбилась прядь светлых волос, как собачий хвост и хлестнула по губам.

– Я вообще! Вы о чем говорите-то?

– И ваши души запачканы, о них тоже позаботиться надобно. Как говориться, одним выстрелом двух зайцев. Даже трех!

– Спасать прямо сейчас нужно?

– Нет. Можете думать до следующей ночи. А сейчас пора по домам, уже заря возгорается.

Антон огляделся. Ночь действительно потеряла мрачную решимость, тьма посерела. Призраки, недавно яркие и активные, поблекли, стали вялыми и будто сонными.

– Ладно, Валерий, уговорил. Будем думать, – со вздохом произнес Антон и посмотрел на ночного гостя. Но вместо него увидел неряшливый куст смородины, черной точкой мелькнула ночная пташка, дрогнула ветка.

– Куда он ушел? – удивился Антон.

Даша молча кивнула на плиту. Антон затряс головой, глаза распахнулись до предела, челюсть дрогнула – гранитная плита, которую он с трудом сумел отодвинуть, как ни в чем ни бывало покоится на месте, словно ее и не трогал никто.